«Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Иоан.6:53-56).

Как догадается всякий воцерковлённый верующий, речь здесь идёт о Причастии или, по-другому, Евхаристии. Том таинстве, которое совершается на службе под названием Божественная Литургия, где хлеб и вино, стоящие на престоле, по молитвам собравшихся верующих и предстоятеля прелагаются в Тело и Кровь Христовы. К сожалению, для большинства верующих Литургия перестала чем-то отличаться от остальных церковных служб, разве только тем, что на ней можно причаститься. Это позволяет большинству современных богословов говорить о кризисе понимания Литургии в жизни Церкви.

Само слово «евхаристия» в переводе с греческого означает «благодарение». Наверное, мало кому из нас хочется быть обвинённым в неблагодарности, постоянно встречаешь людей, которым тягостно сознавать себя кому-нибудь обязанным (что вообще-то признак гордыньки). Но вот как быть с Богом? Его то чем отблагодарить? Этим вопросом в псалмах задаётся пророк Давид: «Что воздам Господу за все благодеяния Его ко мне?». И сам же отвечает: «Чашу спасения прииму и имя Господне призову» (Пс.115:3,4). «Чаша спасения» - это чаша Причастия, т.е. отблагодарить Бога мы можем только с благоговением и верою принимая Тело и Кровь Его. Дело в том, что весь смысл Нового Завета сконцентрирован в Причастии. Господь рождался в этот мир, проповедовал, был судим, подвергся издевательствам, претерпел смерть, воскрес для того, чтобы мы могли соединяться с Ним в причащении. Он даровал миру Себя. И если я, называя себя верующим, не причащаюсь, то я как бы говорю Богу: «Господи, мне оказалось совершенно ненужным то, ради чего ты приходил на эту землю. Я могу и без этого прекрасно прожить, мог бы и не приходить…». Слова страшные и не каждый решится их произнести, но сами действия и сама жизнь наша может говорить об этом. Потому и отказ от Причастия – признак самой лютой неблагодарности. Не случайно самая важная часть Литургии - евхаристический канон, где мы молимся о том, чтобы хлеб и вино стали Телом и Кровью Христовыми - начинается после пения Символа веры и  возгласа священника: «Благодарим Господа» (а не на Херувимской, как почему-то думают многие). Когда мы дарим что-то от чистого сердца, то желаем не того, чтобы от нас «отдарились» чем-нибудь в ответ, а радости и счастья в глазах одарённого. Так и Господь в ответ на свой Дар ждёт просто благодарного принятия.

Другое слово, которое мы употребляем для именования этого Таинства – «причастие». На русский язык его можно перевести как приобщение, соучастие. Приобщение, понятно, к Богу и Его Божественной жизни. И здесь мы подходим к очень важному моменту: приобщение ко Христу означает и приобщение к Его судьбе, к Его делу в этом мире. Таинство Причастия – не просто духовное потребительство, где я «подзаряжаюсь» благодатью, а соединение с Богом для смиренного служения людям. Главные уроки нам даёт Тайная Вечеря, где Таинство и было установлено. Перед Вечерей Господь «влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан» (Ин.13,5). Бог людям ноги моет, прекрасно зная, что люди Его же прибьют ко Кресту меньше, чем через сутки! На всё это Он идёт ради спасения тех, кто Его распинает своими грехами. Человек, соединяющийся со Христом в Причастии, включается в Его судьбу: «…с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим.8,17). Мы сослужим Христу в Его жертвенной любви к людям. Не случайно апостол Павел пишет, что мы – Тело Христово, т.е., своего рода, продолжение воплощения Божьего на земле. По замечательному слову патриарха Алексия I (Симанского): «Церковь – это Тело Христово, распинаемое ради спасения своих мучителей». В Таинстве Причастия мы становимся членами этого Тела, а потому наша радость – нести людям Христову радость: утешать плачущих, помогать малодушным, с кротостью терпеть раздражительных и суровых, любить и молиться за тех, кто нами недоволен или нас осуждает и не искать ответной любви и благодарности. Вся человеческая благодарность видна на моём нательном крестике, но это никак не должно отражаться на моей любви к людям, потому что и сам я неблагодарен и к Богу и к ближним.

Самое серьёзное внимание мы должны уделить пониманию того, что происходит на Литургии. Само слово «литургия» в переводе с греческого означаем «общее дело» и это очень важно. Мы приходим в Церковь из мира, где каждый сам за себя и, по не имению другого опыта, переносим старые привычки в новую духовную жизнь. Пытаемся перестать быть эгоистами в жизни и остаёмся ими в самом главном – в богослужении. На Литургии мы молимся «о всех и за вся», за весь мир Божий, за Церковь Христову. Человек, который на Литургии молится лишь о себе и своих «духовных нуждах», превращает вселенское богослужение в частную требу и просто-напросто выпадает из смысла Литургии, не соответствует её масштабу. В таинстве Причастия мы ведь соединяемся не только со Христом, но и друг с другом! Хлеб становится Телом, вино Кровью, а мы, принимающие Тело и Кровь, Церковью. Литургия есть таинство созидания Церкви, соединение с Богом и в Нём друг с другом. Мы потому и называемся братьями и сёстрами, что нас объединяет одна Кровь – Христова. Раньше все христиане причащались каждое воскресенье и потому глубже переживали этот момент единения и братства. Для нас же Причастие становится нередко просто «моим личным делом» мне необходимым для моих духовных нужд и всё это на службе, которая называется «общее дело»!

Причастие учит нас благодарно любить Бога и друг друга, при этом не забывая, что мы «соработники у Бога» (1Кор.3,9), т.е. у нас со Христом одна работа, одно служение, то о котором говорит Евангелие: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мар.10,45).

иерей Роман Матюков